Габор Штир
– Для того, чтобы страна могла определить свое место в мире, она должна, прежде всего, сформировать точную и реалистичную картину происходящих вокруг нее процессов. Куда, по вашему мнению, движется мир и какое место вы отвели бы России в этом меняющемся мировом порядке?
– Основным фактором, определяющим глобальную трансформацию, является формирование многополярной системы, предполагающей существование нескольких центров принятия решений, основанных на суверенном экономическом, технологическом и политическом потенциале. Формирование этого мирового порядка – длительный объективный процесс, охватывающий целую историческую эпоху, не зависящий от воли отдельных государств и сопровождающийся рядом конфликтов. Однако уже сейчас наметилась устойчивая тенденция, заключающаяся в том, что влияние западного блока неуклонно снижается, в то время как влияние так называемого мирового большинства – возрастает. Возьмем, к примеру, подъем Китая, которого так боится Запад. Считается, что Китай стремится играть роль гегемона.
– И Россия этого не боится?
– Нет. Мы видим, что Китай просто возвращается к естественному глобальному положению, которое он занимал на протяжении большей части своей истории. Например, до промышленной революции, начавшейся в Европе около пятисот лет назад, и великих географических открытий Китай занимал в мировой экономике место, аналогичное нынешнему. Тот факт, что конкуренты пытаются воспрепятствовать этому возвращению, вполне объясним, поскольку каждый пытается сохранить свои позиции. Однако это объективный процесс, блокирование которого, безусловно, влечет за собой ряд конфликтов. Россия этого не одобряет и не поддерживает.
А что касается вашего вопроса, то почему Россия должна опасаться подъема Китая? Двусторонние споры, такие как долгое время остававшийся открытым вопрос о границе, были урегулированы. Россия исходит из политических реалий, а отношения, достигнув невиданных высот, не только стабильны, но и наполнены содержанием как в экономическом, так и в политическом плане, и таким образом представляют собой новое качество двустороннего партнёрства. На наш взгляд, российско-китайский тандем является важным стабилизирующим фактором в международной политике, сдерживающим гегемонистские амбиции некоторых государств. Поэтому мы напрямую приветствуем глобальный подъем Китая. Мы также поддерживаем глобальное укрепление Индии и таких форматов, как БРИКС. Мы надеемся, что этот процесс сделает более справедливым, чем сейчас, установление в будущем мирового порядка, основанного на равноправных отношениях и взаимном уважении. Эти принципы уже определяют функционирование таких организаций, как БРИКС и Шанхайская организация сотрудничества, которые становятся все более заметными. Поэтому, на наш взгляд, формирование многополярного мира является объективным и необратимым процессом. Логическим следствием этой трансформации является кризис западной цивилизации, которая не хочет оседлать волну, а вместо этого пытается остановить этот процесс и навязать другим свои неолиберальные ценности.
– Вы упомянули, что это долгий процесс. Все же сколько времени потребуется для установления нового баланса сил?
– Смотрите, давайте возьмем 1991 год, распад Советского Союза, а значит, и конец биполярного мира. Это произошло довольно быстро, и Соединенные Штаты остались на сцене одни. Однако и это продолжалось недолго, поскольку уже к концу 1990-х годов появились признаки того, что мир становится многополярным. Уже министр иностранных дел России того времени Евгений Примаков говорил о неизбежности формирования многополярного мирового порядка, укреплении треугольника Россия-Китай-Индия и в этом духе Россия и Китай заявили о сотрудничестве на высшем уровне в формировании нового мирового порядка. Именно тогда с созданием единой валюты Европейский союз также начал продвигаться к стратегической автономии. Затем в 2008 году глобальный финансовый кризис формально ознаменовал конец однополярного мира, окончательно продемонстрировав неспособность США реализовать свои разросшиеся амбиции. Отсюда прямой путь привел к появлению нескольких центров принятия решений, к укреплению их суверенитета, и этот процесс был окончательно ускорен и стал заметен в 2022 году благодаря специальной военной операции, начатой на Украине в ответ на действия Запада, проигнорировавшего интересы России.
Сегодня мы находимся в той точке, когда никто не может отдавать приказы, например, премьер-министру Индии Н.Моди или президенту Турции Р.Т.Эрдогану. Вопрос сейчас не в том, будет ли развиваться многополярный мир, а в том, удастся ли сформировать его без крупных конфликтов, путем совместной выработки правил. Необходимо решить, на какой нормативно-правовой основе мы сможем сотрудничать в дальнейшем.
– Мы согласны с тем, что мир меняется, и Запад на самом деле не хочет с этим мириться. Война, разразившаяся 24 февраля 2022 года, тоже является следствием этого? Ставки высоки, поскольку от исхода этого конфликта зависит очень многое: от будущих глобальных позиций России до сохранения внутренней стабильности. Поэтому важно, когда установится новый баланс сил и стабилизируется новый мировой порядок. Есть ли какой-нибудь шанс на это в ближайшем будущем?
– Баланс сил установится, когда вовлеченные стороны поймут, что их цели больше не могут быть достигнуты военными средствами. На данный момент мы все еще находимся на той стадии, когда так называемый коллективный Запад – сюда входят НАТО, ЕС, «семерка» – хочет нанести стратегическое поражение России. Так что до нового баланса сил еще очень далеко. Причины ослабления европейской безопасности имеют далеко идущие последствия, но, среди прочего, следует отметить, что, когда Россия выражала свою обеспокоенность по этому поводу, её аргументы всегда отметались. Можно упомянуть и расширение НАТО на Восток, но агрессивность Европейского союза также сыграла важную роль в эскалации кризиса на Украине в 2014 году.
– Не оставим в стороне и Соединенные Штаты, ведь В.Нуланд может обидеться…
– В развитии этой ситуации проявляется ответственность всего Запада. Суть в том, что согласно ошибочному подходу к произошедшему, 24 февраля 2024 года Россия проснулась и напала на Украину. Однако это не так, а сюжет имеет долгую предысторию.
– Ну да, согласно западному нарративу, нынешняя война была вызвана возрождением имперских амбиций России…
– Это безумие. О каких имперских мечтах может идти речь, когда, например, во время подписания Московского соглашения об объединении Германии в сентябре 1990 года советские войска были размещены в ГДР и Центральной Европе, а сейчас бундесвер дислоцируется у российских границ? Кто же тогда имеет имперские амбиции? Что делают немецкие войска в Прибалтике? Но такова гибридная война, её приоритетным фронтом является информационное пространство, искажение реальности. Мы понимаем это и отстаиваем свою правду.
– Давайте остановимся на Европе. Недавно С.Лавров говорил о том, что Евросоюз и НАТО не являются для России партнёрами по переговорам. Но как насчет двусторонних отношений? Должна ли Венгрия выбирать между Востоком и Западом?
– Оптимально, чтобы мы, как соседи, относились друг к другу, разделяли общую культуру, а Европа также является естественной частью Евразии. Об этом можно было бы говорить долго, но прежняя евроатлантическая модель сотрудничества стала нежизнеспособной. Прежде всего потому, что западный блок не рассматривает Россию как равноправного партнера, интересы которого необходимо учитывать. Поэтому Россия отвергает эту модель и не видит в ней перспективы.
Что касается отдельных стран западного блока, то Россия готова вести с ними диалог на равных на основе взаимной выгоды. Мы видим, к примеру, что Венгрия, будучи членом НАТО и ЕС, голосует за принятие мер против России, поэтому в российском восприятии она не является дружественной страной. В то же время очевидно и то, что нынешнее венгерское правительство, исходя из национальных интересов, видит, что сотрудничество с Россией жизненно важно для Венгрии прежде всего в экономической сфере. Мы также видим, что позиции по вопросу конфликта на Украине кое-где совпадают, и, несмотря на давление на нее, Венгрия готова к диалогу, в отличие от западных стран, враждебно настроенных по отношению к России. Именно поэтому мы ценим эту особую роль Венгрии и положительно относимся к венгерскому правительству.
– Как вы уже отметили, Венгрия, пожалуй, наиболее решительно выступает в Европейском Союзе за скорейшее прекращение войны на Украине. Именно это пытается сделать и Дональд Трамп. Как вы думаете, каковы шансы избранного президента США на прекращение войны?
– Как представитель МИД, я могу только сказать, подобно В.Путину и С.Лаврову, что мы будем ждать инаугурации Трампа и его предложения. Мы относимся к тому, что было сказано в ходе кампании, с учетом специфики сказанного и понимаем, что говорить что-то от имени президента – это совсем другое дело. Мы не питаем иллюзий относительно изменения русофобских настроений в американском политическом классе, поскольку видим, что двухпартийный консенсус по этому вопросу давно сформирован. В то же время ожидаем конкретных шагов и открыты для диалога.
Однако как аналитик я не вижу особых возможностей для достижения соглашения, поскольку то, что мы слышим сейчас, весьма далеко от целей России. Предыдущий срок Трампа также не дает повода для чрезмерного оптимизма, поскольку, основываясь на опыте, можно сказать, что тактика республиканцев заключается в создании «мира через силу». Судя по всему, нынешняя команда Трампа также предпочитает эту модель.
Это напоминает мне Израиль, где я работал. Существует принцип, согласно которому, если сила не срабатывает, то необходимо приложить еще больше усилий.
Поэтому, если поступит предложение, которое, скажем, Москва не сможет принять, Белый дом окажет на нее давление. Однако Россия – это не та страна, на которую можно воздействовать силой и давлением. Так мира не добиться.
– Я считаю, что конфликт вокруг Украины не может быть разрешен без переосмысления структуры европейской безопасности. Каково мнение России по этому поводу?
– Сама концепция европейской структуры безопасности была основана на евроатлантической модели, в центре которой находится НАТО с доминированием США. Сразу возникает вопрос, от кого следует защищать Европу? Кто угрожал ей в конце 1990-х годов? Зачем вообще нужна НАТО, которая не только выжила после окончания Варшавского договора, но и начала расширяться на восток?
По мнению России, эта модель нежизнеспособна, и поэтому вся концепция европейской безопасности, изложенная в документах ОБСЕ, нуждается в пересмотре. Она не просто находится в глубоком кризисе, она разрушена. В упомянутых документах утверждается, что безопасность неделима. Для сравнения, когда в 2021 году Россия предложила усилить этот принцип в юридическом плане, она получила ответ, что безопасность неделима только внутри НАТО и не распространяется на тех, кто находится за пределами организации. Но это также применимо и в обратном направлении, означая, что сторона, выступающая против России, также не находится в безопасности.
При разработке новой архитектуры евразийской безопасности Россия придерживается принципа, что безопасность, действительно, неделима и что укрепление безопасности одной страны не должно происходить за счет безопасности другой. По замыслу Москвы, эта структура должна быть открыта для всех стран и региональных организаций Евразии, включая Европу.
Странам НАТО необходимо задуматься о том, что они подвергают свою безопасность риску из-за потенциального конфликта с Россией. Если взглянуть на нынешнюю ситуацию, то мы считаем, что, разрешив использование ракет большой дальности вглубь российской территории, НАТО вступила в прямой конфликт с Россией. Это решение отдельных стран НАТО не было спровоцировано враждебными действиями России по отношению к ним. Возьмите «ультиматум» Фридриха Мерца, реализация которого поставила бы под угрозу безопасность Германии. Разрешение на использование «Таурусов» против России было бы самоубийственным шагом, и именно в контексте этой безответственности можно оценить образцово-вменяемую позицию словацкого или венгерского правительства, заботящихся о безопасности своих стран.
– Вы упомянули, что Россия никому не угрожает, но европейский мейнстрим готовится к нападению России, к применению ядерного оружия…
– Зачем нам это было бы нужно?! Откуда это берется? На протяжении многих лет российская внешняя политика заключалась в том, чтобы следить за событиями и реагировать на них, что ни в коем случае не означает, что Россия затеяла бы авантюру с нападением на Европу. Но возьмем российско-грузинскую войну 2008 года. Россия напала? Нет. Несмотря на предупреждения, Саакашвили начал обстрел казарм российских миротворцев в Южной Осетии. Что нужно было сделать в этой ситуации? Любая страна поступила бы так же, как и Россия. Где же та российская агрессия, о которой так много говорят? Конечно, я понимаю, идет информационная война.
– В сложившейся ситуации поворот российской внешней политики на Восток вполне объясним. Евразийство, о котором уже давно говорилось, – это необходимость, вытекающая из глобальных процессов, или у него тоже есть некий идеологический заряд?
– С середины 1990-х годов Россия стремилась к установлению и укреплению отношений с Китаем, Индией и другими странами Востока и Юга. Было создано Содружество Независимых Государств, Организация Договора о коллективной безопасности, «Шанхайская пятёрка», из которой развилась Шанхайская организация сотрудничества, был образован Евразийский экономический союз. Так что в этом нет ничего нового. Однако в то время европейское, западное направление, которое считалось естественным, имело своего рода приоритет. Поэтому я бы не сказал, что российская внешняя политика сделала резкий поворот на Восток, поскольку Россия традиционно выстраивает свои отношения по всем мировым направлениям. Просто так получилось, что в условиях нынешнего кризиса отношения с Западом рухнули. Запад, образно говоря, воздвиг стену между собой и Россией, и пока этот вектор размывается, другие впечатляюще укрепляются. Таким образом это не какой-то поворотный момент, а объективная ситуация, возникшая в результате развития глобальных процессов.
Nem oda korcsolyázunk, ahol a korong van, hanem oda, ahova majd érkezik.
Ez a kanadai hokiistennek, Wayne Gretzkynek tulajdonított, sokakat inspiráló mondat minden értelemben az előregondolkodás egyfajta metaforája, amit a #moszkvater is irányjelzőnek tekint.
Email : info@moszkvater.com
© 2018-2025 - #moszkvater